Думается, мы не ошибемся, если скажем, что талергоф-ская трагедия была трагедией всего русского движения и всего народа Галичины. Масштабы этой трагедии многих тысяч семей были бы несравненно более скромными, если бы не предательская роль украинофилов, которые были пятой колонной галицкого национального движения, помощниками австрийской администрации и военщины. Были ли в Талергофе украинофилы? Безусловно были, однако их присутствие бьшо скорее случайностью. В целом Талергоф стал не просто местом мучений тысяч русских галичан, а символом „галицко-русской Голгофы". И знаменательна в этом отношении позиция украинских авторов по отношению к этой проблеме. Украинские историки, и межвоенные, и советские, и заокеанские, стараются о Талергофе вообще не говорить или упоминать мимоходом, а талергофскую трагедию называть бедой западноукраинского населения вообще, во много раз преуменьшая ее масштабы¹.

Первая мировая война началась для России в Галиции весьма успешно. В Галицийской битве 18 августа -21 сентября 1914 г. (все даты по новому стилю) русские войска одержали крупную победу, 2-го сентября русскими был взят Галич, 3-го - Львов, наконец в результате наступления русские войска осадили Перемышль. Он был взят после четырехмесячной осады 22 марта 1915 г. В руках русской армии оказалась вся Галичина. Однако вскоре наступательная операция германо-австрийских войск - Горлицкий прорыв 1915 г. - свел на нет эти победы - 3 июня германо-австрийские войска заняли Перемыншь, 22 июня - Львов, русские войска оставили Галичину. Позднее, весной-летом 1916 г. во время Брусиловского прорыва русские войска вновь были в Галичине, но тогда до Львова они уже не дошли.

На подъеме русских успехов 1914 г. в Галичине было образовано Галицкое генерал-губернаторство. Военным генерал-губернатором Галиции был назначен граф Георгий Александрович Бобринский, троюродный брат Владимира Алексеевича [23]. Его канцелярия начала работу с 5 сентября, через день после взятия Львова, и работала по 14 июля 1915 г. В планы русского правительства входила в дальнейшем интеграция восточной части Галичины в состав непосредст��енно России, а западной - в состав Царства Польского Российской империи [120, с.99]. Оккупация края длилась меньше года в условиях непрекращающихся военных действий и говорить о какой-то единой целенаправленной политике гражданского управления, вероятно, трудно, многие меры , предпринимаемые генерал-губернатором как главой гражданской администрации, диктовались сиюминутными нуждами. (Напомним, что сам термин „оккупация" применяется постоянно в документах канцелярий генерал-губернатора [24]). К тому же край был уже обескровлен террором и арестами. Показателен один частный факт: канцелярия губернатора нуждалась в вольнонаемных писцах, однако „среди местных галичан, владеющих русским языком и более или менее знакомых с канцелярскою работой, вовсе не оказалось подходящих лиц". Пришлось привезти писцов из России, увеличив их жалованье, т.к. иначе никто бы не поехал [24, с.7]. По мере оккупации территории Галичины и Буковины русскими войсками сначала были образованы две губернии, Львовская и Тернопольская, затем к ним прибавились Черновецкая и, наконец, Перемышльская. Губернии разделялись на уезды, и вся администрация на губернском и уездном уровне была не местная, а из России. Только двое из местных уроженцев заняли должности помощников начальников уездов. „Местные уроженцы" использовались лишь в качестве переводчиков, делопроизводителей и секретарей, „без'предоставления однако им прав государственной службы". Б уездах Западной Галиции „ввиду преобладания среди местного населения польского элемента" на должности назначались лица польского происхождения, однако из числа русских подданных [24, с. 16 - 17]. Заметим попутно, что эти меры в дальнейшем обеспечивали „алиби" местному населению, попавшему вновь под владычество Австрии после отхода русских войск, однако, как мы видели, это не помогло, и Талергоф наполнился новыми узниками [127, вып.З, с.9].