Иоанне-скопце, несомненно человеке хорошо грамотном, сказано: „был муж не книжен, умом прост и просторек".

Совершенно ясно, что „учение книжное" — это не простое обучение грамоте, а преподавание наук, в тогдашнем византийском понимании термина—преподавание, дававшее серьезное, конечно по тому времени, образование. Грамоте обучались не в школе, созданной Владимиром. Простая грамотность была известна на Руси задолго до Владимира. Детей „нарочитой чади", т. е. старших дружинников, княжих мужей, бояр, конечно, набирали не для того, чтобы воспитать из них пономарей или даже рядовых священников, а для того, чтобы создать образованных людей и государственных деятелей, способных поддерживать общение! с той же Византией и другими странами.

Кроме этой государственной школы в Киеве было много возможностей учиться и в других городах. Так, Феодссий Печерский в детстве, очевидно в Курске, учился у „единого от учитель" и, по словам Нестора (может быть, несколько и преувеличенным), „.„вскоре из-выче вся граматикия", т. е. обучился не одной грамоте, а прошел какой-то курс учения. Несколько иначе можно понять сообщение „Повести" об учреждении Ярославом rocjrдарственной школы в Новгороде: Ярослав „при-и д е к Н о в у г о р о д у, собра от старост и поповых детей 300 учити книгам". Поскольку речь идет о „поповых детях", можно думать, что тут разумеется подготовка- образованного духовенства. Есть основание предполагать и о существовании школ при епископских кафедрах, по крайней мере некоторых.

Для продолжения и углубления образования, а также и для самообразования служили библиотеки. Они были введены в русские монастыри вместе со студийским монастырским уставом, Библиотека находилась в ведении особого брата-библиотекаря. Братия по его распоряжению должна была являться в определенные часы для чтения книг. Часть братии занималась списыванием книг. При Феодосии В; Печерском монастыре был монах Илларион, „хитрый писать книги". Никон переплетал их. А ,в углу его стола по вечерам пристраивался сам Феодосии и прял (нити, необходимые для сшивания книг.

Некоторые из братии имели свои собственные библиотеки. Ученик Феодосия Григорий не имел ничего своего, но не мог удержаться от приобретения книг. У него их стали воровать. Чтобы не вводить воров в искушение, он часть своих книг подарил „властелину града", а другую продал: вырученные деньги роздал нищим. Но тяга к книге не прошла. Он снова стал собирать библиотеку.

Монах Никита, будучи в монастыре, наизусть выучил Ветхий завет, Дамиан не спал ночи и читал книги, Феодосии поощрял „почитанье книжное". Книги накоплялись и тщательно хранились. Для литературных работ, выходивших из этого монастыря, они, конечно, были необходимы.

Ярослав, по свидетельству летописи, много книг „положи в Святой Софии, юже сам созда". Он сам был большим любителем книг и понимал значение книжных собраний. Сын его Святослав наполняет свои клети книгами. Князь Святополк Николай Давидович (Святоша) тратит на книги свою казну и дарит их Печерскому монастырю.